УИК 2258
Сохранить впечатления о выборах, о работе наблюдателей. Обязательно. Ведь это часть нашей жизни. Причем не будничная.
3 марта в пять утра мы выехали из Москвы в Павловский посад на выборы мэра.
Москвичи добирались по разному: кто-то на первой электричке, кто-то на своих машинах.
Мы вдвоем с коллегой участка 2264 Александром выехали на его машине и, под философские беседы о влиянии православия на беды нашей страны, без происшествий доехали до точки сбора. Саша высадил меня у школы, где был мой УИК № 2258 и отправился на свой. Кстати. не без приключений. Там на подъезде чуть не угробил машину, посадив ее в сугроб, порвал куртку.
Я же оказался первым у входа в школу. Бдительный охранник подозрительно изучал меня, задавал наводящие вопросы и нехотя запустил в здание. Что весьма кстати, на улице мороз ниже 20, в помещении ощутимо теплее. Впрочем, верхнюю одежду снимать наблюдателям не пришлось.
Первым голосовавшим на участке оказался местный...кот.
Он всю ночь проспал на подоконнике широких окон школы со стороны улицы. Ночью его хвост примерз, он свалился, повис на примерзшем хвосте и разбудил охранника диким ором. Охранник проявил мужество и героизм, отодрав бедное животное, но в здание не пустил - без аккридетации не положено.
Постепенно здание наполнялось полицией, к семи потянулись члены УИК.
К началу восьмого прибыли все, в том числе и наблюдатели. Их было шестеро: "пришлые" - мы с Максимом (Макдауном) от яблока и справедливой России, двое девушек неопределенного пола - наблюдатели от Жданова, двое ребят, не признавшихся в "наблюдательности" (позже оказались единороссами).
Избирательная комиссия состояла из празднично нарядных ярких личностей. Особенно выделялась председатель, Надежда Владиславовна, с прической а-ля "стюардесса Доронина", безупречным макияжем и такой же стильной юбкой конца 60-х.
Познакомились, обменялись вверительными грамотами. Отношение к наблюдателям сдержанно-приветливое.
По прежнему опыту, мы сначала осмотрели обстановку с точки зрения удобства выборного процесса и наблюдения. Все в порядке. Одно смутило - точка разрешенной видео и фото-съемки. Она практически исключала возможность фиксации нарушений. Но мы надеялись, что для бытовой отчетности сойдет, а в случае ЧП обращать внимание на ограничения не станем. Иначе какой смысл?
Расширенная копия протокола, состояние журналов, сведения о бюллетенях и списках на выезд - все удалось проверить во время и в достаточной степени. Все без нарушений. Подготовили, опечатали урны, под расписку раздали бюллетени членам комиссии.
С журналами работали пять человек - два парня и три женщины. Кроме того, секретарь и водитель - вот, пожалуй, весь состав УИК.
Первым избирателем на участке в 8.02 была пенсионерка. Рабочий день избирательного участка 2258 начался штатно.
Ведем учет проголосовавших. Надеемся сравнивать свои данные с регулярным отчетом председателя УИК. Но Надежда Владиславовна заявила, что оглашать количество проголосовавших будет только по команде ТИК, которая, видимо, прозвучала всего раз за весь день.
Хотя мы не отвлекаем комиссию протокольными вопросами, но чувствуем нервозность и напряжение членов комиссии. Точно также ведут себя местные наблюдатели. Контакт наладить не удалось. О согласованных действиях и речи быть не могло.
Только мы с Максимом проявляли умеренную активность, следили за ходом выборов. Местные наблюдатели скучно отрабатывали свои формальные обязанности, периодически надолго покидая участок. На соседнеих участках(в здании школы их было три) картина была еще более странная. Наших представителей там пости не было, а местных я не видел вообще. Приходил только один из наших и говорил как там на редкость хорошо проходят выборы. Мы ему верим. У нас тоже спокойно. Явка незначительная, чуть больше 20%.( Из 1900 ибирателей проголосовало 391).
В районе 10 утра - первый выезд, 9 адресов. Наблюдателем поехал Максим. Вернулись быстро, проголосовало 4 человека. Рассказывает, что кто-то вообще не открыл, кто-то говорил, что не заявлял голосование на дому. Выяснилось, что к составлению списков причастны местные органы соц-защиты, забывшие предупредить избирателей.
Второй выезд после 14. Поехали девушка от Жданова и представитель ЕдРа. Из 19 по списку проголосовало 16. Нарушений не отмечено.
Небольшой, но показательный конфликт на участке произошел после 11. В фойе начался концерт местного народного хора. Пенсионного возраста женщины и мужчины в народном одеянии очень бодро исполнили патриотические стихи и песни, и прочую боевую лирику (типа "ручей, ручей... и ты ничей и я ничей")
Заодно участники хора проголосовали.
Мое внимание привлекло долгое стояние в кабинке одной из хористок. За то же время кабинки общего пользования обновились бы раз 15. Я насторожился, может это подготовка к вбросу? Приготовил фотоаппарат. Момент голосования, нажимаю спуск.
В ту же минуту подлетает полицейский из охраны участка, делает мне строгое замечание, указывая на точку разрешенной съемки. Пытаюсь оправдаться. Внезапно довольно агрессивно реагирует председатель. Она страшно недовольна, грозится удалением. Пробуем разобраться. Указываю на пришпиленную под указателем "места" выписку из закона, где говорится о наблюдателях и нет ссылок на члена комиссии с ПСГ (коим я являюсь).
Вопрос спорный. Вызываем группу реагирования из ТИКа. Очень скоро они появляются. Трое ребят бойцовского вида. Общение начинается с фразы: "Мы уже встречались, я вас где-то видел..." Это внушительно произносил наиболее активный товарищ по фамилии Наумов. Речь помощников сводилась к тому, что нарушений со стороны наблюдателей быть не должно, последствия могут быть печальными и т.п. в том же духе. Разбираться не стали. На прощание сменили тон на примирительный: просили не возникать.
Чуть позже приехал представитель от московских наблюдателей. Обменялись впечатлением и получили моральную поддержку.
После чего, я объявил председателю, что постараюсь воздержаться от лишних и "неправильных" съемок, но предупредил, что в случае явных нарушений, условностей соблюдать не буду.
В ответ от некоторых членов комиссии послышались заявления, что их вообще не должно быть на фото, так как они себя считают личностями непубличными и неприкосновенными
Возможно это заявление окончательно испортило отношение к нам.
Хотя я больше не снимал вообще.
Надо заметить, что голосование проходило в помещении столовой, но за весь день нам не удалось добыть даже кипятку для чая. Выручил привезенный с собой остывший кофе в термосе. А после шести я смог навестить местный магазинчик.
И все же мы бодро дотянули до 20.00.
Как и ожидали. подсчет голосов провели четко и оперативно.
Максим старался все заснять с разрешенного места и высказал замечание о нарушении: одновременный подсчет голосов кандидатов.
Вопрос решили компромиссом - пересчитали одну пачку "по-правилам" В случае ошибочных результатов - пересчитываем все. Но ошибки не было.
Все упаковали, опечатали, подготовили к выезду в ТИК. Заполнили расширенный протокол.
Нам вручили копии протоколов и копию постановления об утверждении места съемки.
В общем, все что положено и просили.
Выборы прошли без нарушений и жалоб с нашей стороны. Так и непонятно было почему отношение к нам было столь агрессивно и предвзято.
Напоследок две женщины из комиссии выразили нам свое личное недовольство.
Одна заявила, что мы без бумажки ничего не можем (намек на наши законодательные талмуды), а она 15 лет в комиссии и знает все досконально.
- Но позвольте - возражаем мы - как можно знать все досконально, если правила игры меняются на каждых выборах? Неужели они получают инструкции телепатически?
Ответа не последовало.
Другая произнесла загадочную фразу: "Вы учились там, где я учила!"
Если она имела ввиду, что мы плохие ученики, то какого мнения надо быть об учителе?
А если наоборот?
Так до сих пор и не поняли.
Сергей Павлов 6 марта 2013 г.