УИК 2431 (Дорогомилово) Юрий Самодуров, Илья Бурмистрович

[Вброс, Удаление наблюдателя]

Избирательный участок № 2431, г.Москва, Бережковская набережная , дом 6.

Председатель участковой избирательной комиссии Валерий Павлович Красильников

Секретарь комиссии Рустам Рустамходжаевич Турсункулов

Представителями СМИ (газеты «Троицкий вариант») на избирательном участке были Бурмистрович Илья Евсеевич, Самодуров Юрий Вадимович, оба не профессионалы-журналисты.

Первое нарушение, первое столкновение, первые выводы.

В 11.05-11.10 мы стали свидетелями того, что минимум два человека (молодые парни), подойдя к секретарю избирательной комиссии, получили у него избирательные бюллетени, не оставив на столе у секретаря открепительные удостоверения. Первый из них, получив от секретаря избирательный бюллетень вместе с открепительным талоном,  отошел от стола секретаря комиссии и пошел голосовать, но мы не успели на это среагировать. Второй показал секретарю не открепительное удостоверение, а, как увидел один из нас (Самодуров)  какую-то белую бумагу, которую секретарь избирательной комиссии,  записав в журнал какие-то данные,  вернул этому парню вместе с паспортом и бюллетенем. Это же видела член УИК с решающим голосом г-жа Э.Ш. Набутовская. Заметив это нарушение, мы оба, а также г-жа Набутовская, подойдя к столу секретаря избирательной комиссии,  стали требовать, чтобы секретарь немедленно, пока парень не ушел (мы блокировали парня и не дали ему отойти от стола секретаря) предъявил нам открепительное удостоверение, по которому он выдал избирательный бюллетень. Сделать этого секретарь не смог. Он начал  перебирать  удостоверения в тонкой пачке (причем не те, что лежали сверху) и  тянул время. Свою фамилию, когда мы его об этом спросили,  блокированный нами парень отказался назвать.  При этом бумага, которую ему вернул секретарь, выглядывала  у парня из паспорта, который он держал в руках.

  Вместе с г-жой Набутовской мы, обращаясь к секретарю,  продолжали настаивать на проверке: “Где открепительное удостоверение, которое Вы у этого парня взяли?”. Вмешался председатель комиссии и потребовал “не мешать работать”. Мы продолжали настаивать на проверке,  тогда председатель комиссии вызвал дежурящего на участке капитана полиции. Мы продолжали настаивать и перед полицейским, чтобы парень назвал свою фамилию, а секретарь предъявил нам его открепительное удостоверение. Председатель неожиданно для нас объявил,  что  временно прекращает работу комиссии и предложил членам комиссии с решающим голосом проголосовать: “Было ли нарушение?”. О каком нарушении идет речь, он членам комиссии не сказал. Все члены избирательной комиссии с решающим голосом, кроме  г-жи Набутовской,  проголосовали за то, что  “нарушения не было”. К сожалению, это голосование не было зафиксировано протоколом, а мы не сообразили настоять на этом, не имея достаточного опыта. Только после голосования  мы дали   парню уйти, и за тем, как он бросил бюллетень в избирательную урну, к сожалению, не проследили.

Председатель, очень раздраженный происшедшим, сказал, что  делает нам обоим замечание и что в случае второго замечания мы будем удалены с избирательного участка. Самодуров ответил что-то вроде того, что  “Вы сами продавили нарушение и поступили  незаконно и я тоже Вас предупреждаю, чтобы Вы так не делали”.

После этого случая мы до конца голосования взяли под наблюдение стол секретаря и его работу с  избирателями. Во всех случаях, когда к секретарю подходили молодые парни (“подозрительные”, на наш взгляд)  Илья Бурмистрович становился неподалеку от стола секретаря, чтобы контролировать процедуру выдачи бюллетеня по открепительному удостоверению. Это очень раздражало председателя. После очередного замечания Бурмистрович спросил у председателя: «Где я должен находиться, чтобы не мешать избирателям, но при этом видеть, что происходит?». Такое место (сзади и сбоку от стола секретаря) было найдено. Больше нарушений при выдаче бюллетеней избирателям, которых нет в списке, мы не зафиксировали. Позже председатель комиссии раза два сказал Бурмистровичу: «Присядьте!», но не настаивал.

 За час-полтора  до окончания голосования  на участок друг за другом вошли три пары не очень городских по виду молодых парней, которые прямиком, не смотря по сторонам,  направились к столу секретаря избирательной комиссии. Каждый из них держал наготове паспорт с вложенным туда открепительным удостоверением. Как они голосовали, мы не проследили.

Второе столкновение с председателем избирательной комиссии произошло во время подсчета голосов. Нарушений установленной законом процедуры подсчета было много (они  описаны отдельно г-жой Набутовской в поданной ею жалобе). В частности, в обоих ящиках для голосования, которые были установлены на участке, после вскрытия нами были замечены   пачечки сложенных вчетверо бюллетеней  по 4 (в одном случае  5) штук. Таких пачечек независимые наблюдатели обнаружили при разборе высыпанных из ящиков бюллетеней не менее восьми, Это число совпадает с числом подозрительных молодых людей, которых мы видели в течение дня на участке. Но это, разумеется, ничего не доказывает. В тех случаях, когда мы сумели выяснить содержание бюллетеней из этих пачечек, оказывалось, что все они были в пользу одной партии (угадайте, какой). Мы предложили председателю разбираться с этими бюллетенями отдельно, поскольку это явно “вброс”. Председатель ответил: «Это ваши домыслы,» –  и продолжал класть бюллетени из пачечек в общую стопку бюллетеней за партию ЕР. Тогда Самодуров  стал фотографировать все пачечки бюллетеней.   Одна молодая дама, член комиссии, попросила Самодурова  не фотографировать со вспышкой, поскольку она  ее ослепляет (ее просьбу Самодуров  выполнил и продолжал фотографировать без вспышки).

 “Сорвались” мы, когда председатель комиссии начал подсчет бюллетеней. В находящейся перед ним, ранее уже отсортированной пачке бюллетеней, поданных за “Единую Россию”,  председатель комиссии стал молча перебирать уголки листов в пачке (как считают деньги), а не брал по листу  и не перекладывал их,   чтобы мы могли контролировать результаты подсчета (перекладывать каждый лист при подсчете – это  требование п.18 ст. 6 ФЗГ).   Поскольку на наши просьбы вести подсчет по закону председатель не реагировал и продолжал считать “по уголкам”,  мы стали буквально кричать: “Валерий Петрович, так считать нельзя! Валерий Петрович, надо брать  лист и перекладывать! Валерий Петрович, Вы нарушаете процедуру!”  

 Реакция председателя была та же, что и при  первом столкновении, но более решительная. Он объявил, что мы весь день мешали работе комиссии, и сказал: «Делаю вам последнее предупреждение. Вам понятно?» Бурмистрович ответил: «Нет». Тогда он объявил, что прерывает подсчет бюллетеней и  поставил на голосование вопрос о нашем удалении, пригласив голосовать всех членов комиссии, как с решающим, так и с совещательным голосом. Против нашего удаления проголосовали двое: г-жа Набутовская  и  представитель КПРФ.

По нашему требованию было составлено решение об удалении. ОДНО НА ДВОИХ (см. Приложение).  Его копию – в одном экземпляре –  мы получили на руки. Г-жа Набутовская сделала на нем приписку об особом мнении.   Поскольку мы продолжали настаивать, чтобы в решении были приведены конкретные причины нашего удаления и указано, какие именно нормы мы нарушили (решение было составлено в самых общих выражениях), председатель вызвал дежурного капитана полиции, после чего нам пришлось покинуть избирательный участок. К сожалению, один из нас (Самодуров) не удержался и сказал председателю комиссии  во время составления  решения: “Желаю Вам заработать много денег.”  Вот во что это превратилось в тексте решения: «перешли на личности, оскорбили председателя.»

После нашего удаления приехавшие на участок по звонку  И.Бурмистровича член ТИКа и кандидат в депутаты от “Яблока” добились того, чтобы  подсчет  велся по предусмотренной законом процедуре, с перекладыванием листов,  а “не по уголкам” в пачках.  

Итоговый протокол, заверенную копию которого получили Э.Набутовская и другие после весьма длительного ожидания, совпадает с официально опубликованным.