2254 (Теплый стан) Дмитрий Панин [переполагаемый вброс, частично предотвращенный] 

Как я стал наблюдателем

8 ноября Алексей Навальный опубликовал в своем ЖЖ пост "как стать наблюдателем". И я подумал - почему бы и нет? Тем более что мне уже давно хотелось узнать настоящий "рейтинг" Единой России, безо всяких опросов ВЦИОМа и Левада-центра. Просто потому, что я видел, сколь мало количество сторонников ЕР в моей жизни и сколь велики проценты, приписываемые им официальной пропагандой. 

Я написал письмо в проект, меня пригласили на оргсобрание, прочитали специальную лекцию, и уже в пятницу, 2 декабря, я получил удостоверение о том, что я являюсь внештатным корреспондентом "Новой газеты" для освещения думских выборов.

Краткое введение в избирательный закон 
Надо сказать, что по закону наблюдать за выборами могут люди с разными статусами. Во-первых, это сами члены избирательной комиссии. Их назначает управа непонятно каким образом. Они называются дальше "член комиссии с решающим голосом" или просто ЧРГ.

Кроме них каждая партия, которая участвует в выборах, может назначить на участок двух наблюдателей с разным статусом: "члена комиссии с совещательным голосом" или ЧСГ, и собственно "наблюдателя". Все эти люди, ЧРГ, ЧСГ и наблюдатели имеют право присутствовать на выборах, в помещении для голосования, знакомиться со всеми документами избирательной комиссии, а также писать жалобы в УИК (участковая избирательная комиссия), ТИК (территориальная избирательная комиссия) и выше.

И еще есть представители СМИ, коих назначают сами СМИ, причем без ограничений на количество представителей и без привязки к участку, как у наблюдателей. Представитель СМИ в отличие от наблюдателей не может писать жалобы, зато имеет прямо прописанное в Законе "Об основных гарантиях избирательных прав" и в "Законе о СМИ" право фотографировать и снимать видео. Наблюдатели это право тоже имеют, но только "исходя из духа закона, из того, что процедура выборов является гласной и открытой", а это куда менее весомый аргумент для наших судов, полиции и председателя УИК, к сожалению. 

Проект "Гражданин наблюдатель"
Поскольку я был наблюдателем от проекта "Гражданин наблюдатель", опишу цель этого проекта. Задача ставилась так: взять в Москве случайным образом 5% участков, направить на них целую команду наблюдателей и не допустить на этих участках нарушений. После чего сравнить результаты выборов в Москве на "честных" участках с результатами по Москве "от Чурова".

Меня определили на участок 2254 (школа 930, Теплый стан) вместе еще с тремя участниками проекта. Д.И.Катаев был ЧСГ от партии "Яблоко", Фетисова Т.С. - наблюдателем от "Яблока" и Бежко Н.А. - наблюдателем от КПРФ.

Суббота - день знакомства
Я обзвонил коллег, и мы договорились о встрече в субботу прямо в школе, в 10 утра. К сожалению, Николай (Бежко) не успел получить направление от КПРФ и не пришел на нашу встречу, зато все остальные были.

Мы пришли к школе в 10 утра. Дмитрий Иванович (ЧСГ) прибыл чуть раньше, познакомился с комиссией, поздоровался с нами и ушел. А мы с Татьяной Степановной (наблюдатель от Яблока) зашли внутрь. 

Там я в первый раз предъявил удостоверение прессы и паспорт полицейскому у входа. Он все данные внимательно переписал, а мы осмотрели помещение, еще не полностью готовое к выборам, и пошли в класс географии, где заседала участковая комиссия.

Конечно, члены комиссии были не рады нашему появлению, о чем нам и заявили. Особенно они были не рады тому, что их снимают.

Тут я второй раз предъявил документы председателю, а затем еще и еще раз, уже членам комиссии. Они тоже все заботливо переписали и даже попытались куда-то позвонить на тему: имею ли я право их снимать.

На этом я посчитал нашу миссию знакомства законченной, и мы покинули помещение школы. Уже позже, задним умом, стало ясно, что надо было задержаться подольше, установить контакты с полицейскими и просмотреть хотя бы книги избирателей. Но тогда это было еще неочевидно.

Довольно забавным было видеть, как члены комиссии с удивлением узнают, что закон не на их стороне. Похоже, это повергло некоторых в легкий культурный шок. Председатель комиссии с удивлением сказала после изучения своего блокнота по поводу фотосъемки: «Нет здесь ограничений... я звонила...". 

Воскресенье, 7:30 утра
Как оказалось, комиссия успела подготовиться к нашему воскресному визиту. Не успели мы войти в помещение для голосования, как председатель комиссии куда-то убежала и вернулась через пару минут с бумагой. Даже не бумагой, а целым РЕГЛАМЕНТОМ на тему порядка проведения съемки в помещении для голосования. 

И чего там только не было! Целый список пунктов эдак из 15, по-разному ограничивающих съемку. Не знаю, кто этот регламент написал, но видно было, что автор надеялся взять хотя бы количеством запретов, по принципу: хоть что-то, да не отспорят!

Отдельные пункты мне в память врезались хорошо. Например, на выборах снимать, оказывается, можно только со штатива и только в отведенных для этого местах. При каждой видеосъемке надо получить письменное разрешение комиссии. Лицо крупным планом снимать нельзя.

Ясно, что бороться "по пунктам" смысла не имело, поэтому я сразу заявил, что этот регламент незаконный. При этом я все время ссылался на закон 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав ..." и на закон 35-ФЗ о СМИ. А председатель комиссии ссылался на что угодно, только не на закон: на свой регламент, на какие-то инструкции, на указания начальства. Подошедший сотрудник полиции решил на первых порах сохранять нейтралитет, благо спор велся в корректной форме. 

Спорили мы минут 20, отыскали толстую книжку 67-ФЗ у председателя, я лично отыскал нужную статью (ст. 30 часть 11).

Надо сказать, что книжка этого закона весьма объемна, и если не знать, где что искать, то искать можно пару часов. Поэтому в субботу я провел юридическую подготовку, отметил заранее нужные статьи закона, внимательно ознакомился со своими правами и обязанностями. Обо всем этом говорилось на лекции для наблюдателей, но конкретные статьи закона были у меня написаны на специальной бумажке вместе с нужными телефонами.

В общем, наши прения могли продолжаться и дальше (хотя аргументы у председателя явно заканчивались и все они разбивались о мой единственный аргумент "а в законе написано так"), но близилось время открытия участка, и председатель перешла к выполнению своих прямых обязанностей.

7:53 погашение открепительных удостоверений
По факту я победил в споре за право осуществлять съемку и этим правом воспользовался. Наш участок 2254 - это десять домов на ул. Островитянова. Эти дома поделили на 5 столов (крайних слева на видео), по два дома на каждый стол. Шестой стол, ближний к столу председателя, предназначили для выдачи бюллетеней по дополнительному списку, в том числе по открепительным удостоверениям. Нам дали понять, где нам надо находиться:. "столы для наблюдателей и представителей СМИ" были расположены в самом неудобном для наблюдения за урнами и членами комиссии месте.

(Позже мы отстояли право быть где угодно, а не только на отведенных местах).

7:56 опечатывание урн

Были опечатаны 2 стационарных урны (большие ящики) и 2 переносных урны (маленькие ящики) для выездного голосования. Урны были пустые, так что нам с этим повезло. На других участках наблюдателям повезло меньше.

8:00 открытие участка. Как только урны опечатали, сразу пошли избиратели.

На участок подошел Николай и нас, наблюдателей, на участке стало четверо. Точнее, не так. Еще в проекте участвовал ЧРГ Барабанов Дмитрий, но мы решили не афишировать его связь с нами, пусть играет свою роль независимо от нас.

Еще на участок пришла наблюдательница от "Справедливой России". Эта молодая девушка явно пришла просто поприсутствовать. Вообще, на участке наблюдателей числилось много. Например, числился наблюдатель от "Единой России", хотя его нигде не было видно. А ближе к обеду подошли двое молодых ребят от КПРФ, попросили поставить им отметку, что они были на участке, после чего благополучно ушли.

Тем временем в борьбу за ограничение видеосъемки подключилась полиция. Я в очередной раз предъявил документы полицейскому, а кроме того, решил зафиксировать победу и позвонить «начальству», т.е. в ТИК.

(Тут надо сделать небольшое отступление. Дело в том, что проект "Гражданин наблюдатель" проходил в первый раз, поэтому с точки зрения организации наблюдалась легкая неразбериха, или проще говоря "бардак". На участке нам обещали помощь мобильных групп, помощь штаба, юристов... Но в творящемся хаосе сразу стало ясно, что рассчитывать надо только на свои силы. Поэтому я и позвонил "в штаб врага" :) И тут оказалось, что в ТИК творится примерно то же самое, что и в штабе "Гражданина наблюдателя". Никто ничего не знает, телефоны работают через раз, а уж получить грамотную консультацию просто невозможно. Такая дезорганизация "врага" стала для меня приятным сюрпризом.)

Как только председатель поняла, что на поддержку ТИКа рассчитывать не приходится, она заявила, что беспокоится лишь о том, чтобы избиратели не жаловались на то, что их снимают. Я заверил, что никаких проблем с избирателями не будет, и дальше мог снимать уже беспрепятственно.

Кроме того, мы добились, чтобы наш наблюдатель занял место, удобное ему, а не членам комиссии. Видя, что председатель разговаривает по телефону и, похоже, проигрывает битву за видео, члены комиссии даже не стали по-настоящему сопротивляться тому, что наблюдатель будет сидеть за их спинами.

Дмитрий Иванович, наш самый пожилой наблюдатель, занял превосходное место прямо за столом, где голосовали по открепительным и допспискам. Эта превентивная тактика сработала на 100% - нарушений по открепительным на участке не было. Не было даже попыток нарушений.

Развив успех Дмитрия Ивановича, я нашел себе место для съемки непосредственно рядом с урнами, чтобы предотвратить попытку вброса бюллетеней. И почти до конца голосования снимать мне оттуда никто не мешал.

8:30 куратор

На лекции нас предупреждали, что на участке будет находиться некий "куратор", т.е. человек без официального статуса, но при этом дающий указания всем членам комиссии и полиции.

Такой человек был и у нас. Я его сразу заметил. Он находился в школе участке целый день, по-видимому, он «курировал» и другие участки в этой школе. На нашем участке он находился примерно половину дня. Зная, кто это такой, я решил все-таки запросить формальный статус этого человека у секретаря комиссии, но получил ответ, что она не знает. Я решил спросить самого «куратора», кто же он такой, но ничего не добился.

8:40 забота об инвалидах

На участок к секретарю пришла женщина из управления соцзащиты со списком для голосования на дому. По закону, чтобы получить возможность участвовать в голосовании на дому, люди, которые не могут прийти на участок, должны уведомить комиссию о своем желании голосовать, причем сделать это можно даже через другого человека. Но управление соцзащиты просто включило всех инвалидов в свой список, независимо от их желания или нежелания голосовать. В итоге из тех 9 человек, кто сам изъявил желание проголосовать на дому, проголосовали все 9, а из более 40 человек из списка соцзащиты проголосовало около половины.

8:50 тем временем...

Утренний поток избирателей иссяк, и я решил посмотреть, что творится на других участках. На участке 2256, конечно, тоже были наблюдатели, но они работали совсем не так, как мы: тихо сидели на стульчиках в коридоре, с этого места урн видно не было и зафиксировать, например, факт вброса бюллетеней не было никакой возможности. 

Инспектор полиции и председатель комиссии сразу сказали, что здесь снимать нельзя, с чем я не согласился. Но здесь мне пришлось действовать в одиночку, ибо наблюдатели были не из нашего проекта, они не знали законов и своих прав. Дело кончилось тем, что полицейское начальство поднялось на второй этаж и подтвердило мои права на съемку, после этого обстановка разрядилась. Председатель комиссии участка 2256 даже предложила мне попить чайку. 

Тут надо сделать еще одно отступление. Перед выборами в сети распространилось много документов на тему наблюдателей. В частности, я читал "инструкцию для наблюдателя от Единой России", в которой описывались несколько способов нейтрализации посторонних наблюдателей:, например, предлагалось организовывать для них чаепитие, возможно даже со спиртными напитками. Так что от предложения я вежливо отказался. Кратко разъяснив наблюдателям их права и что нужно делать в помещении для голосования, я спустился обратно на «свой» участок.

9:10 внизу все спокойно

Там все было спокойно, избирателей все также было мало, наблюдать было особо не за чем. Начиная с 10 утра поток избирателей начал усиливаться. Приходили в основном пенсионеры.  Председатель комиссии громко объявила, что через полчаса состоится выезд группы для проведения выездного голосования, и пригласила наблюдателей поучаствовать в этом.

10:30 первый выезд

Тем временем наступило 10:30 и два члена комиссии, взяв с собой переносную урну, 20 бюллетеней и реестр выездного голосования, отправились по близлежащим домам. К ним присоединилась один из наших наблюдателей.

11:10 участок 2255

Итак, на моем участке все было спокойно, без нарушений. Один из наблюдателей с участка 2255 узнал про мое присутствие и спустился к нам с просьбой помочь. Я рассказал ему о положениях закона, и он отправился к себе "качать права". Это не помогло. Тогда мы пошли устранять нарушения на этом участке вдвоем и с камерой. Суть претензий была в том, что наблюдателю не давали смотреть никакие документы и вообще держали его в неведении о ходе выборов. Мы отстояли его право на съемку по уже отработанному сценарию. Надо отметить, что на этом участке наблюдатель был всего один. Он тоже не знал своих прав и законов, зато проявлял активность, и этого хватило, чтобы не допустить массовых нарушений.

11:50 первая жалоба

Тем временем поток избирателей постепенно усиливался. Приходили по-прежнему в основном пенсионеры, хотя появились и представители более молодого поколения. Порой в нашем актовом зале становилось столько народу, что бывало сложно пройти между ними. Это радовало, появились надежды на явку выше 50%. Один из избирателей обратил внимание комиссии на то, что в плакате с партиями фамилии членов КПРФ искажены так, что их сложно прочитать. И написал жалобу по этому поводу. По закону на участке должен быть сводный плакат с информацией обо всех участвующих в выборах партиях. Этого плаката не было. По словам председателя комиссии, его вообще не печатали. После нашего разговора об отсутствии сводного плаката откуда-то притащили стенд и повесили самодельные бумажки с логотипами партий и фамилиями кандидатов. До этого все, что могли узнать избиратели - это сведения в "Российской газете" о кандидатах, экземпляры которой лежали на столах наблюдателей.

13:20 еще один конфуз

Поток избирателей продолжал усиливаться, проголосовало примерно 300 человек за час. Наблюдатели занимались подсчетом опущенных бюллетеней, я смотрел, чтобы опускали ровно по одному бюллетеню. Все шло своим чередом. Тут подошли с претензией к комиссии две возмущенные женщины, которые в октябре сменили квартиру и прописались по другому адресу в том же районе. Их успели исключили из списка избирателей по прошлому адресу, но не включили по новому адресу. Конечно, этим женщинам дали проголосовать, включив их в дополнительный список избирателей.

13:40 вбросов нет

К середине дня я решил заглянуть в урны для голосования. К моему облегчению, никаких стопок внутри не наблюдалось. Вообще обстановка на выборах была спокойной, так что я решил пойти в столовую перекусить.

16:30 напряжение усиливается

Тем временем председатель регулярно, каждые три часа объявляла, сколько человек уже проголосовало – эта явка была нужна для какого-то их внутреннего отчета. Количество опущенных бюллетеней считали и наши наблюдатели. Цифры не сходились. К полудню наши наблюдатели насчитали (два независимых подсчета совпали с точностью до 5 бюллетеней) на 70 бюллетеней меньше, чем выходило у председателя. К 16:30 расхождение усилилось до 140 бюллетеней. Я забеспокоился. Причин могло быть две: или вбрасываются по одному какие-то неучтенные бюллетени, или наши наблюдатели не могут сосчитать всех избирателей из-за плохого обзора. К этому времени я заметил другую странность. Заглянув в книги избирателей, я выяснил, что книги, ближние к нашему наблюдателю, были заполнены меньше, чем книги, которые находились дальше. Как будто явка избирателей зависела от того, насколько далеко находится стол члена комиссии с книгами избирателей от нашего наблюдателя. А ведь дома все находятся рядом, состав избирателей примерно одинаков и никаких статистически значимых расхождений быть не должно!

Беспокойство начала проявлять и председатель комиссии. Между нами началась "позиционная борьба". Сначала она постаралась отогнать меня от урн под предлогом, что я могу попортить имущество. Но, когда я честно признался председателю, что опасаюсь вброса бюллетеней (я заявил, что действую в её интересах, чтобы её не привлекли к ответственности, если вдруг вбросы обнаружатся), ее тактика изменилась. Посовещавшись о чем-то с полицией, она посадила напротив урн молодого курсанта. Через какое-то время председатель подошла ко мне уже с начальником местной полиции и повторила просьбу отойти от урн.

Начальник полиции вел себя очень корректно и старался найти компромисс. Я заявил, что из других мест мне урн не видно, самое выгодное место для наблюдения уже занимает курсант, поэтому я буду стоять рядом с урнами. Мы нашли компромисс: в коридоре поставили отдельный стул, а урны подвинули так, что со стула был прекрасный обзор урн и подхода к ним, но при этом отсутствовала возможность в буквальном смысле поймать нарушителя (который осуществляет вброс) за руку. Расстояние от стула до ближайшей урны составляло метра три, не больше. Это меня устраивало. Затем удалось пересадить одного из наших наблюдателей поближе к урнам. Забегая вперед, скажу, что после такой перемены мест независимый подсчет числа бюллетеней наблюдателем и председателем УИК стали совпадать – либо нарушения прекратились, либо прекратились ошибки в подсчете со стороны наблюдателей.

Тем временем в комиссию поступила третья жалоба: женщина обратила внимание комиссии на то, что в квартире она проживает вдвоем с братом, но в списке избирателей за этой квартирой числятся почему-то три человека. Третий, неизвестный гражданин из списка, бюллетеня не получал, но женщина проявила понятное в данной ситуации беспокойство.

19:30 грубое нарушение

Поток избирателей, значительно усилившись к обеду, к 15 часам начал уменьшаться и после 18 часов снова наступило затишье. В интернете перед выборами звучали призывы приходить на выборы ближе к закрытию участка, чтобы удостовериться, что голос не был украден. Эти призывы были услышаны, и примерно с 19:10 до 19:45 произошел кратковременный всплеск активности избирателей. Тут-то мы и стали свидетелями грубого нарушения.

На участок пришла женщина, которая вообще не собиралась голосовать. Она работает в государственной компании, на выходные уезжала из Москвы, о чем и заявила на работе (как известно, в госкомпаниях и учреждениях существует прессинг со стороны администрации чтобы люди приходили на выборы). Планы немного изменились, и эта женщина возвратилась в Москву в воскресенье вечером, незадолго до закрытия участка и решила сходить проголосовать. К ее удивлению и возмущению она обнаружила, что за нее бюллетень кто-то уже получил. Женщина написала очередную жалобу в комиссию, уже четвертую по счету.

20:00 окончание голосования

По закону сразу после того, как последний избиратель проголосует, комиссия должна приступить к подсчету неиспользованных бюллетеней. Но поскольку поступила жалоба о грубом нарушении избирательного законодательства, комиссия приступила к рассмотрению жалобы избирателя.

Я пишу "комиссия приступила", но читатель должен понимать, что это означает в переводе с юридического языка на русский: члены комиссии сидят за своими столами и ждут, пока председатель позвонит по телефону, посовещается с кем-то, пойдет в какую-то комнату (видимо с компьютером и принтером), набьет там ответ, снова посовещается с заместителем, еще с кем-то и т.д. Вся эта история продолжалась битый час. Пока же я мог поразмышлять, как же так получилось.

В книгу были записаны паспортные данные не настоящей избирательницы, а, похоже того, кто получил бюллетень. Т.е. человека с паспортом номер 4504 984529. Это же явный прокол. Если полиция начнет разбирательства, то по паспорту можно легко вычислить человека и определить, по какому адресу он прописан. Фактически, допустив этот прокол, комиссия должна надеяться на покрывательство со стороны полиции. А если бы они записали (заранее узнав) настоящие паспортные данные избирательницы, то можно было бы заявить, что она уже проголосовала. И тут уже нужно проводить графологическую экспертизу подписи, которая тоже мало что докажет, ведь избирательница могла умышленно изменить свою подпись. А ее паспортные данные записаны в книге верно. Теперь же председатель предсказуемо написала в решении по жалобе, что запись была сделана ошибочно, в строке "с похожей фамилией". Выглядит смешно, ведь члены комиссии, когда выдают бюллетени смотрят в первую очередь на адрес, а затем уже, найдя нужный адрес, сверяют фамилию в паспорте с фамилией в книге. Сделать запись в другой строчке можно только если вообще не смотреть данные прописки, а это делают в случае, когда "голосуют" так называемые карусельщики, т.е. люди, голосующие на нескольких участках сразу, получая бюллетени не по прописке, а по условному знаку вроде нужного календарика в обложке паспорта.

20:40 подсчет неиспользованных бюллетеней

Итак, решение по жалобе было принято. Комиссия с опозданием на 40 минут приступила к следующему этапу: подсчет неиспользованных бюллетеней. Суть процедуры заключается в том, что комиссия (УИК) получает от ТИК определенное число бюллетеней накануне голосования. В нашем случае это было 2400 бюллетеней. Поскольку на явку 100% никто не рассчитывает (про Чечню не говорим), то обычно бюллетеней выдают 60-70% от общего числа избирателей. 

На нашем участке перед началом голосования было зарегистрировано 2399 избирателей, поэтому 2400 выданных бюллетеней мне казались подозрительными с самого начала. Зачем выдавать бюллетеней больше чем нужно? Очевидно, чтобы была возможность вбросить лишние бюллетени. Поскольку вброса удалось не допустить, то неиспользованных бюллетеней осталось много. В итоге их оказалось 1031.Я настоял на подсчете бюллетеней по одному, несмотря на то, что бюллетени были изначально сложены в папочки по 50 штук. Здесь нарушений особых не было, и мы приступили к следующему этапу.

21:15 открепительные удостоверения

С подсчетом и гашением неиспользованных бюллетеней комиссия справилась всего за полчаса. Такой быстрый подсчет снизил накал борьбы членов комиссии за нарушения в процедуре подсчета (чтобы было побыстрее). При правильно проведенной процедуре подсчет идет довольно быстро. Приступили к подсчету открепительных удостоверений. Всего УИК получила от ТИКа 50 открепительных, 38 из которых выдала (еще до дня голосования, разумеется), 12 погасила, о чем и внесли запись в увеличенную форму протокола, висящую на стене.

21:30 подсчет по списку избирателей

Суть этапа заключается в том, чтобы подсчитать число избирателей на участке. Изначально на каждой странице книги, кроме последней, пропечатаны данные о 20 избирателях. Но кто-то мог получить открепительное, кого-то вычеркнули из списков, в одной книге по решению комиссии (та самая жалоба на грубое нарушение) число избирателей сократили на одного человека. И на каждой странице надо писать все цифры. После этого члены комиссии приступили к подсчету выданных бюллетеней. Здесь уже было что подсчитать, так что этот этап в целом занял больше часа. После всех подсчетов заместитель председателя узнал все данные и огласил данные по каждой книге. А поскольку на каждом столе была одна книга (на столе с доп. списком вместо книги был просто список), то получилось оглашение результатов по столам. Тут-то и подтвердилось то, что я заметил раньше.  Наш наблюдатель занял стратегическое место за спинами членов УИК с 8:10 утра и практически все время сидел на этом месте. Оказалось, что избиратели чутко реагируют на его местоположение: чем дальше от наблюдателя стол, тем выше явка. С точки зрения математической статистики расхождение в 10% между первым и пятым столами возможно только при небольшом числе избирателей, до 50 человек. При 500 избирателях погрешность не должна превышать 3-4%. Конечно, прямым доказательством нарушения эта картинка не является, но подозрения на фальшивых избирателей в количестве около 45 человек она порождает.

22:40 извлечение бюллетеней

Итак, данные по книгам были оглашены, просуммированы и записаны в увеличенную форму протокола. Всего у нас получилось 2465 избирателей и 1335 бюллетеней, из которых 34 было использовано вне помещения (на дому), а остальные должны были оказаться в стационарных урнах. Приступили к вскрытию переносных ящиков. Поскольку ходили по домам три раза, но с одним и тем же ящиком, один ящик оказался предсказуемо пустым. В остальном обнаружили 34 бюллетеня. Количество заполненных заявлений для голосования на дому также было 34. Все сходилось, и мы приступили к волнующему этапу вскрытия стационарных ящиков. Поскольку бюллетеней должно было быть много, нам пришлось придвинуть еще столов, чтобы ничего не упало на пол.

23:00 сортировка бюллетеней

Дальше получившуюся кучу надо было разобрать, разложить одной стороной, проверить, что они не фальшивые и дальше уже разбирать их по партиям. Бюллетени разложили лицевой стороной, проверили их подлинность. После этого нужно было отделить недействительные бюллетени (с крестами) от действительных. Это заняло еще некоторое время.

23:20  а тем временем, на участке 2255...

Надо сказать, что пока мы только приступили к сортировке бюллетеней, на других участках (где комиссия не задерживалась на жалобы и видимо нарушала процедуру подсчета ради скорости работы) успели дойти до составления протокола. На первый этаж спустился наблюдатель с участка 2255 и пожаловался, что ему не дают копию протокола. Выяснив, что заявление на получение копии протокола он успел подать, я поднялся на второй этаж. Налицо значительные нарушения в процедуре подсчета голосов. Весь подсчет и заполнение бумажек ведется не гласно и открыто, как того требует закон. Наоборот, все убрано в какую-то каморку, а наблюдатель туда даже боится заходить, тем более что путь ему преграждает сотрудник полиции. Максимум на что он посягает - смотреть на действия комиссии с порога этой каморки. При этом председатель комиссии вместо того, чтобы выдать протокол наблюдателю, что она была обязана сделать, куда-то убежала. По мнению других членов комиссии - чего-то там согласовывать в ТИКе. Мол, копию протокола отдадут, если ТИК этот протокол примет. Мне стало понятно, что процедура подсчета голосов проходила с грубыми нарушениями, однако было также ясно, что поезд уже ушел. Жаловаться и отстаивать права надо было раньше. Поэтому, отправив наблюдателя разыскивать председателя, я вернулся на 1 этаж.

23:25 сортировка бюллетеней по партиям

Процедура отделения действительных бюллетеней от недействительных подошла к концу, и члены комиссии приступили к сортировке бюллетеней по партиям. Закон требует, чтобы процедура сортировки проводилась ОДНИМ человеком, при этом она должна быть гласной и открытой. То есть человек должен объявлять, за кого проголосовал избиратель, и предъявить всем бюллетень, чтобы его было видно. Разумеется, члены комиссии постарались нарушить закон, проводя сортировку вшестером, и, разумеется, я призвал соблюдать порядок, прописанный в законе. Не обошлось и без курьезов. За "Правое Дело" голосовало мало людей, но лишний бюллетень эта партия получила. Один из избирателей поставил на бюллетене большой крест, выразив свое отношение к этим выборам и отмене графы "против всех". К сожалению для избирателя, он совершил недосмотр. Кончик креста залез на один из квадратов, бюллетень признали действительным и положили в стопку "Правого дела", так как именно ее квадрат задел крестом избиратель.

Пока комиссия занималась сортировкой, главный полицейский подошел ко мне и, сославшись на юриста ("тут наш юрист говорит, что вы не можете снимать процедуру подсчета..."), потребовал прекратить съемку. Я предложил полицейскому работать по закону, а не по заявлениям юриста, и уточнил, кто же здесь юрист. Полицейский указал на куратора выборов, но согласился свериться с законом. Полицейский не поверил, что закон может быть не на его стороне. Пришлось искать книгу с законом. "Юрист" меж тем куда-то ретировался. Отыскав нужный пункт в книге, я предъявил его полицейскому. Большой дядька бегло прочитал указанный пункт, пару секунд соображал, понял, что придраться не к чему и сильно удивился, хотя ничего не сказал. Стараясь не показывать своего удивления, он взял книжку, сел за стол, включил настольную лампочку, отогнал всех своих коллег и в полном одиночестве стал внимательно изучать показанный ему пункт статьи. Удивительно, но и при внимательном прочтении оказалось, что закон на моей стороне. Убедившись, что предъявить мне больше нечего, больше полиция ко мне не приставала.

0:05 подсчет бюллетеней

Закончив сортировку, комиссия приступила к подсчету. Начали с самых маленьких стопок, дошли до ЛДПР (101 бюллетень), быстро посчитали и хотели уже приступить к одной из толстых пачек (их было четыре). Тут я снова взял инициативу в свои руки и потребовал, чтобы бюллетени считались по одному, путем перекладывания из стопки в стопку, как того требует закон. Члены комиссии, занятые пересчетом, опять возмутились, но протестовали уже вяло, понимая, что это бесполезно

0:35 заполнение увеличенной формы протокола

Стопки подсчитали правильно, по процедуре. Настало время записывать в увеличенную форму протокола, висевшую на стене, итоги подсчета.

1:00 протокол и его копии

Уф! все что нужно было подсчитать - подсчитали. Остались лишь формальности. И главная из них - заполнение оригинала протокола и составление его копий. Тут нужно сделать еще одно отступление, на этот раз последнее. На других участках в нашей школе с копией протокола возникли проблемы. Загадочный компьютер (единственный в школе?) загадочным образом не работал и это являлось причиной (а как же школьные ксероксы?), по которой комиссии отказывались делать копии протокола. Я посоветовал наблюдателям с других участков не бороться с загадочным компьютером, а написать копии протоколов от руки, с соблюдением всех формальностей. С этой задачей они благополучно справились и ушли. Ну а на нашем участке борьба к концу дня была завершена, даже куратор не выдержал и ушел домой, тепло попрощавшись с каждым полицейским в школе. То ли аура после его ухода стала благотворной, то ли компьютер не работал только 4 декабря (а наступило уже 5 число), но у нас проблем с компьютером не возникло.  Мы получили свои копии, согласно ранее поданным заявлениям и довольные завершением своей миссии разошлись по домам. 

Итоги голосования

За кого же проголосовали избиратели? Официальные результаты лежат здесь. Подозрения о порядка 45 липовых избирателях у меня по-прежнему остаются, но прямых доказательств, кроме жалобы одной избирательницы, у меня нет. Поэтому тут то, что насчитали члены УИК 2254, района Теплый Стан г.Москвы под нашим неусыпным наблюдением.

из 1369 бюллетеней 35 оказались недействительны ("кресты").

Оставшиеся голоса распределились так:

Справедливая Россия - 274 бюллетеня, 20,09%, 3 место

ЛДПР - 101 бюллетень, 7,4%, 5 место

Патриоты России - 24 бюллетеня, 1,76%, 6 место

КПРФ - 372 бюллетеня, 27,27%, 1 место

Яблоко - 298 бюллетеней, 21,85%, 2 место

Единая России - 243 бюллетеня, 17,82%, 4 место

Правое дело - 17 бюллетеней, 1,25%,  7 место